Сергей Лукьяненко
Последние годы, насыщенные научно-популярной литературой, привели меня к острому ощущению бессилия перед следующими околонаучными трудами, что нужно отвлечься и почитать что-то максимально простое и бессмысленное, вот прям «чтиво-чтиво». В моём списке нашлась одна подходящая книга, наверное она попала туда из-за своего интересного названия.
Главный герой при странных обстоятельствах попадает в клан людей со сверхспособностями; эти люди контролировали проходы между разными мирами. Прочитал за сутки при скучных обстоятельствах. Неудивительно: думать здесь не надо, а запоминать нужно разве что имена героев.
Что-то с оглядкой на Стругацких, но намного более приземлённое: здесь не было лирических отступлений, душевных терзаний, многозначительных диалогов и открытой развязки.
Я стал теперь более выборочен уже и в научно-популярной литературе. Без скрипа в сердце я могу отметать книги с любопытными названиями, называя их про себя недостаточно специфичными или, наоборот, слишком узконаправленными; делаю выводы о том, какая тема себя исчерпала, а какая требует больше информации.
Пожалуй, мне всё ещё сложно достаточно ёмко сформулировать, что же мне всё-таки надо, но уже более определённо могу сказать, что мне НЕ надо, а это уже большой шаг в умении ориентироваться в современном (безудержном) потоке информации.
Я протянул ему бутылку «Оболони». Не выдержал и спросил: — Слушай, что ты все время берешь это пиво? — Мне у них рекламная стратегия нравится, — усмехнулся Котя. — Представляешь, они писателям-фантастам предлагают упоминать в книжках пиво «Оболонь». — И что? — Ну, если в книжке десять раз будет упомянуто слово «Оболонь», то автору выплачивают премию. Прикинь? — Так просто? — восхитился я. — «Оболонь», «Оболонь», «Оболонь» — и все? — Десять раз подряд «Оболонь», — подчеркнул Котя. — Не меньше. — А что такое вообще «Оболонь»? — спросил я. — Болотистый берег реки. — Серьезно? То есть «Оболонь» — это пиво из болотной воды? — Но ведь вкусно же! Спорить я не стал.